В блестящей россыпи имён одно — Ермолов: исторические зарисовки
Для среднего и старшего школьного возраста
Ведущий 1:
Вот разговор о старине в палатке ближней слышен мне;
Как при Ермолове ходили в Чечню, в Аварию, к горам;
Как там дрались, как мы их были,
Как доставалося и нам…
Сегодня мы с вами будем говорить о человеке удивительной судьбы. Уже в 39 лет он имел чин генерал-лейтенанта, был награжден орденами святого Георгия трех степеней и золотой шпагой за храбрость; во время Бородинского сражения он отбил у французов батарею Раевского; первую награду он получил от Суворова; адъютантом у него служил А.Грибоедов; его двоюродным братом был Денис Давыдов; его имя многократно упоминается в произведениях А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова. Это Алексей Петрович Ермолов. Он попал к нам на Кавказ еще задолго до событий горской войны, во времена царствования императрицы Екатерины. В 1816 году его назначили командиром Грузинского экспедиционного корпуса и управляющим по гражданской части на Кавказе и в Астраханской губернии. Крепости, возникавшие в тот период, служили основанием многим городам. Они до сегодняшнего времени сохранили на себе печать того времени и черты военного поселения, призванного охранять южные рубежи России. Мы, живущие в третьем тысячелетии, с благодарностью вспоминаем тех, чьи имена связаны с историей нашего города. В числе имен – А.П.Ермолов – ровесник нашего города, ведь он родился, как и наш Ставрополь, в 1777 году. Кто же он такой, Алексей Петрович Ермолов?
Ведущий 2:
Родился Ермолов 24 мая 1777 года в Москве. По традиции дворян, уже на следующий год младенец был определен в лейб-гвардии Преображенский полк. Образование он получил в Благородном пансионе при Московском университете, был произведен в капитаны и зачислен в Нижегородский драгунский полк. Уже в 1794 году – боевой офицер. Юный Ермолов быстро поднимался по служебной военной лестнице. Вот он уже в Италии, где принимает участие в действиях против французских войск, а вот уже отозван в Россию и направлен на Кавказ в Каспийский корпус генерала Зубова.
Ермолов писал: «Кавказ, это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Штурм будет стоить дорого, так поведем же осаду…». Именно здесь, при осаде Дербента, 19-летнего Алексея за мужество производят в майоры и отмечают золотым крестом Святого Владимира. Возвращаясь в Петербург, он даже не мог представить, что вскоре надолго вернется на Кавказ. В Петербурге Алексея Петровича производят в подполковники и назначают командиром конно-артиллерийской роты. И здесь в жизни Ермолова происходит надлом. За «вольнодумие» Павел I удаляет его от службы и отправляет в казематы Алексеевского равелина, а затем в бессрочную ссылку в Кострому. Но жизнь течет и вот уже у власти воцаряется Александр I. Удаль Ермолова, его мужество, находчивость, бесстрашие, неординарность решений сыскали любовь и уважение среди солдат, ценили генералы военный дар Ермолова. И вновь война. В 1812 году генерал-майор Ермолов принимает участие в Бородинском сражении, с 1813 года становится во главе всей русской артиллерии. Его грудь уже украшают ордена Св. Георгия трех степеней, а мундир – золотая шпага, усыпанная бриллиантами, с надписью «За храбрость».
Стремительная карьера молодого офицера вызывала зависть и раздра жение в военных кругах. Его представляли к очередному званию и заслуженным высоким наградам, но дело часто заканчивалось отказом. В армии ходила шутка Ермолова: «В России, чтобы получить награду, надо быть немцем». Этой прямолинейности характера ему простить не могли, а ловкие интриганы часто использовали ее для достижения своих целей. После заграничных походов 1813 – 1814г. Ермолов рассматривался реальным кандидатом на пост военного министра России. Однако император АлександрI распорядился по-иному – в 1816 году А.П.Ермолов получил назначение на Кавказ. Своим указом Александр назначил его командиром Отдельного Грузинского (с 1820 г. – Кавказского) корпуса и управ-ляющим гражданской частью в Грузии Астраханской и Кавказской губернии. Другими словами он заключал здесь в своих тяжелых руках всю полноту военной и гражданской власти и, хотя, формально титул наместника не носил, получил неофициальное, но грозное наименование «проконсула Кавказа».
Ведущий 1:
Кавказ – «ужасный край чудес», пугающий и прекрасный одновременно. Откроем книгу, изданную Государственным музеем-заповедником М.Ю.Лермонтова «Сто шедевров Лермонтовского музея» и прочитаем воспоминания Марии Раевской:
«Жизнь на Кавказе – вольная, заманчивая и совсем непохожая на прежнюю, эта новость и нечаянность впечатлений, жизнь в кибитках и палатках, разнообразные прогулки, ночи под открытым южным небом и кругом причудливые картины гор, новые, невиданные племена, аулы, сакли и верблюды, дикая вольность горских черкесов, а в нескольких часах пути упорная, жестокая война с громким именем Ермолова».
За 9 лет пребывания у нас на Кавказе грозный «проконсул» многое сумел изменить. Во-первых, он позаботился о войсках:
облегчил амуницию – разрешил носить солда-там полушубки вместо шинелей, а громоздкие ранцы заменил на холщевые мешки, прибавил провианта, денег, убрал гарнизоны из гиблых мест, запретил изнурять войска фронтовыми учениями, занимался устройством удобных штабных квартир, госпиталей. Много строил: дороги, казенные здания, наладил почту. Уста-новил дипломатические отношения с Персией, раздвинул на юг российские границы. Именно здесь, на перешейке между Черным и Каспийским морями решалась судьба южной границы России. Ермолов, как опытный стратег, был уверен, Россия в этом противостоянии одержит победу лишь в том случае, когда окончательно упрочит свое влияние на Кавказе. Его высоко ценили полководцы: Багратион, Раевский, любили и уважали В.Жуковский, М.Лермонтов, А.С.Пушкин. Блистательную характеристику дал ему А.С.Грибоедов: «Патриот, высокая душа, замыслы и способности точно государственные, истинно русская, мудрая голова».
Ведущий 2:
«Поэты суть гордость нации», — так говорил Ермолов, и поэты платили ему взаимностью. В круг творческого внимания Александра Сергеевича Пушкина Ермолов попал надолго. В своем письме брату Левушке о житие на юге Пушкин писал:
«Кавказский край, знойная граница Азии, любопытен во всех отношениях. Ермолов наполнил его своим именем и благотворным гением. Дикие черкесы напуганы; древняя дерзость их исчезает. Дороги становятся час от часу безопаснее, многочисленные конвои – излишними. Должно надеяться, что эта завоеванная сторона, до сих пор не приносившая никакой существенной пользы России, скоро сблизит нас с персиянами безопасною торговлей и не будет нам преградой в будущих войнах…»
В эпилоге поэмы «Кавказский пленник» Пушкин именно Ермолову предречет роль покорителя Кавказа:
Но се – Восток подъемлет вой!..
Поникни снежною главой,
Смирись, Кавказ: идет Ермолов!
И смолкнул ярый крик войны:
Все русскому мечу подвластно…
Писать о Кавказе и обойтись без Ермолова было невозможно. «Кончилась ли у вас война? – спрашивал Пушкин в письме к брату, служившему тогда в Тифлисе. – Видел ли ты Ермолова и каково вам после него?» Поэт проделал двести лишних верст пути и заехал в Орел, чтобы познакомиться с пребывавшим в отставке генералом. Описывая встречу, Пушкин постарался в деталях под-черкнуть важную для себя тему – Кавказ и Ермолов: «Он был в зеленом черкесском чекмене. На стенах его кабинета висели шашки и кинжалы, памятники его владычества на Кавказе. Он, по-видимому, нетерпеливо сносит свое бездействие».
Александр Сергеевич видел в Ермолове героя своих будущих произведений, он часто сравнивал генерала с Наполеоном. Сохранилось и дошло до наших дней письмо Пушкина за апрель 1833 года, где он высказывает намерение стать биографом Ермолова, об этом мы можем прочитать в книге «Сто шедевров Лермонтовского музея»:
«Собирая памятники отечественной истории, напрасно ожидал я, чтобы вышло наконец описание Ваших закавказских подвигов. Ваша слава принадлежит России, и вы не вправе ее утаивать. Если в праздные часы занялись Вы славными воспоминаниями и составили записки о своих войнах, то прошу Вас удостоить меня чести быть вашим издателем. Если же Ваше равнодушие не допустило Вас сие исполнить, то я прошу Вас дозволить мне быть вашим историком…»
Конечно же, для нас ценны любые воспоминания о выдающемся генерале. Как его видели разные люди, в разное время, в разных местах? Пушкин так рассказывал своим друзьям о личной встрече с пребывающим в отставке «проконсулом»: «С первого взгляда я не нашел в нем ни малейшего сходства с его портретами, писанными обыкновенно профилем. Лицо круглое, огненные, серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на геркулесовом торсе. Улыбка неприятная, потому что неестественна. Когда же он задумывается и хмурится, то становится прекрасен…»
Ведущий 1:
Конечно, такая сильная, знаменитая и неординарная личность не могла обойти вниманием наш город и край.
В 1819 году Алексей Петрович Ермолов прибывает на Северный Кавказ для обозрения «горячих», «кислых» и «железных» вод. До этого посещения курорты «минеральных вод» влачили жалкое существование. Кисловодск, например, представлял собой полуразва-лившуюся крепость с четырьмя заржавевшими пушками, единственным домиком для коменданта и казармой для солдат. Больные или приезжие жили в своих экипажах или шалашах. «Принимали ванны они в вырытых ямах. Усилием Ермолова в 1823 году в Кисловодске было построено красивое деревянное здание «Ресторации», и разбит был великолепный парк на берегу реки Ольховки. В Железноводске минеральные источники обложили камнем, а через несколько лет было положено начало и железноводскому парку. Для дальнейшего обследования источников минеральных вод по ходатайству А.П.Ермолова на Северный Кавказ был откомандирован профессор медико-хирургической академии Нелюбин. У подножия Горячей горы было заложено каменное здание нынешних Лермонтовских ванн в Пятигорске, разбиты цветник и бульвар. Из писем генерала видно, как он волновался о создании курорта: «Возьми на себя труд, поищи с хорошими способностями молодого архитектора и пришлите его сюда. Вы сами не богаты архитекторами, но здесь не изобретать, а уже предложенное приводить в исполнение нужно… Сделай дружбу, похлопочи, любезный и редкий брат…»
Это выдержка письма своему родственнику П.А.Кикину. Благодаря этому человеку были направлены на Воды талантливые зодчие – итальянцы братья Джузеппе и Джованни Бернардацци. Генерал Ермолов по собственному желанию делал пожертвования на строительство курортов и призывал к этому сослуживцев: «У сих же вод израненный солдат, возобновивший силы на продолжение верной Отечеству службы, благодарить будет за заботу о нем».
Ставрополь — город в центре Предкавказья, на пересечении стратегически важных трактов, сразу обратил на себя внимание «проконсула». В апреле 1818 года он делает осмотр правого крыла Кавказской линии. В книге Н.Блохина «Ермоловский бульвар. Вчера, сегодня, завтра» мы читаем об этом в воспоминаниях генерала, изданных в 1868 году:
«Со вниманием рассматривал я окрестности города Ставрополя, ибо со временем намереваюсь я перенести туда губернский город… Я приказал остановить все крепостные работы, жалея о тех, которые произведены с большими издержками, и там, где давно уже видеть можно было, что они совсем не надобны. Не мешало бы и моим предшественникам сие заметить».
Как некогда Суворов способствовал рождению Ставрополя из крепости, так Ермолов сделал из уездного городка столицу огромной Кавказской области. Существует малоизвестный факт из жизни Алексея Петровича, а именно – в основе развития нашего города лежит генеральный план, разработанный самим Ермоловым. Он со свойственными ему энергией и масштабностью принялся за устройство столицы Кавказа.
Давайте вспомним, что же было им предложено. Нижняя часть города, со старой крепостью и рынками, отдавалась «на откуп» обывателям и людям торговым. Верхняя – Воробьевка с нынешней площадью Ленина – застраивалась военным ведомством и все дальнейшие изменения и дополнения к плану обязательно согласовывались с ним. К реконструкции многих зданий в Ставрополе Ермолов привлекает архитектора Ивана Франци-евича Руско. В той же книге Н.Блохина «Ермоловский бульвар» интересно письмо Алексея Петровича, написанное им из Тифлиса:
«С особенным вниманием осмотрите военный госпиталь и изыщите средства занимаемое им ветхое строение поддержать починкою до того, как можно будет на предмет сей возвести новое прочное здание».
Здесь в нашем городе Ермолов большое внимание уделил Дому командующего Кавказской линией, он должен был стать одним из главных зданий на будущей Александровской площади (ныне Дом книги). К сожалению, этот дом в 60-х годах 20 века был снесен. Может быть, он и не блистал архитектурными изысками, но дорог был тем, что ним связаны имена военных деятелей России, в нем неоднократно бывал М.Ю.Лермонтов.
Ведущий 2:
Однажды русский генерал из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез, тот занемог,
Не перенес трудов далекого пути.
Он был, казалось, лет шести.
Как серна гор: пуглив и дик,
И слаб, и гибок, как тростник…
Нам, конечно, хорошо знакомы строки поэмы Лермонтова «Мцыри». Но мало кто знает о том, что здесь воспроизведены действительные события.
Мцыри, один из самых ярких и любимых многими персонажей отечественной литературы был по национальности чеченец. По одной из версий, в поэме отразилась судьба художника Петра Захарова. Его родной аул Дады-Юрт был уничтожен русскими войсками, и почти все жители были перебиты. Облитого кровью, но живого трехлетнего ребенка, взятого из рук умирающей матери, солдаты доставили Ермолову. Пленника Ермолов крестил и передал под присмотр казаку Захару Недоносову, откуда и пошла у мальчика фамилия Захаров. Когда ребенок подрос, его взял на воспитание двоюродный брат Ермолова – П.Н.Ермолов, командир пехотной дивизии.
Лермонтов всегда питал к «проконсулу Кавказа» почтительное уважение. О прославленном полководце Михаил Юрьевич упоминал и в стихотворении «Спор»:
И испытанный трудами
Бури боевой,
Их ведет, грозя очами,
Генерал седой…
Ермолов, глубоко уважая творчество Лермонтова, тяжело воспринял весть о дуэли и смерти Михаила Юрьевича:
…Июльским днем с Кавказа весть пришла
О том, что Лермонтов застрелен на дуэли.
Он хрустнул пальцами и над столом поник,
Дыбились волоса, и клокотали брови,
А ночью три строки легли в его дневник:
«Меня там не было, я бы удвоил крови.
Убийцу в тот же час я бы послал в поход.
В передовой огонь, дозоры и патрули.
Я по хронометру расчислил бы вперед
Как долго жить ему до справедливой пули».
И еще один человек, близкий родственник Ермолова, его двоюродный брат – герой войны 1812 года, партизан, Денис Давыдов тоже относился к своему брату с благоговейным почтением:
«Судьба не дозволила ему, совершив ряд кампаний, одержать самому большие победы; но решительность и проницательность, выказанные им в самые критические минуты великих войн, и коим наша армия была не один раз обязана своим спасением, примерная и столь же редко встречающаяся бережливость относительно казенных денег и людей, умение увлекать за собой тысячи людей одними высокими качествами ума и сердца и побуждать их к благотворной деятельности, справедливо стяжали ему завидную славу и искреннее уважение современников. Ни один почти начальник не внушал, подобно А.П.Ермолову, своим подчиненным такого глубокого уважения, безграничной преданности и боязни ослушаться его приказаний».
Ермолов дважды делал представление Александру о назначении Давыдова командующим на Кавказскую линию. И дважды получал отказ: при дворе Давыдову не могли простить устойчивой репутации вольнодумца и фрондера. После удаления Ермолова Давыдов отпросился в отпуск «к кавказским целительным водам», а затем и совсем покинул Кавказ.
Ведущий 1:
«Ермолов, грозный великан и трепет буйного Кавказа!
Ты, как мертвящий ураган, как азиатская зараза,
В скалах злодеев пролетал;
В твоем владычестве суровом,
Ты скипетром мощным и свинцовым
Главы Эльбруса подавлял!
Не смотря на авторитет, военный дар, административный талант, ува-жение в высших кругах, Алексея Петровича Ермолова настигла царская опала – в марте 1827 года он был смещен и отправлен в отставку Николаем I, который не доверял генералу, подозревал его в связях с декабристами и даже в том, что на Кавказе существует некое тайное политическое общество. Так же император не мог простить генералу его постоянных критических замечаний о любимой царем прусской военной системе. Генералу было всего 49 лет – самый расцвет сил и способностей, а его — ученика Суворова, одного из прославленных участников Отечественной войны 1812 года отправили в отставку.
В памяти остался образ Ермолова: громадного роста и невероятной силы с львиной гривой волос и пронзающим взглядом, будто пришедший из славянских былин.
Умер Алексей Петрович Ермолов на 84-м году в Орле. Перед его могилой установили лампаду, устроенную из чугунной гранаты с надписью: «Служащие на Гунибе кавказские солдаты». Высокогорный Гуниб – последнее пристанище Шамиля, там он был пленен спустя 30 лет после того, как Ермолов навсегда покинул Кавказ. И когда Шамиля привезли в Москву и спросили, что он хочет увидеть, грозный имам не задумываясь, ответил: «Прежде всего – Ермолова».
В.А.Потто, историк и генерал, завершая второй, «ермоловский» том книги «Кавказская война» писал о том, что:
«Ермолову нет нигде памятника. Но гордые скалы Кавказа составляют несокрушимый пьедестал, на котором истинно русский человек вечно будет видеть величавый образ Ермолова, окруженный лучами бессмертной славы»
Но сегодня, мы можем с гордостью сказать о том, что прославленный генерал навсегда вернулся к нам на Кавказ, в Ставрополь – это постамент с бюстом, установленный на бульваре, который носит его имя – Ермоловский.
1. Блохин,Н., Блохина,Т Ермоловский бульвар: вчера, сегодня, завтра. – Ставрополь, 2002
2. Беликов,Г.А. Ставрополь – врата Кавказа. – Ставрополь: Кн. изд-во, 1997
3. Сто шедевров Лермонтовского музея/ Н.В Маркелов. – Издательство «Снег», 2004