За всё отдам я жизнь (Хетагуров на Кавказе): час воспоминаний
Оформление: книжная выставка: «Я песню свою слагаю»
(вступление к романсу «Редеет облаков летучая гряда», музыка
Н.Римского-Корсакова)
Ведущий 1:
Осень пылала и растекалась по долине Кубани щедрым многоцветьем красок. Прозрачный воздух, пронизанный мягким солнечным светом, принёс запоздалое тепло в тихое и спокойное селение Георгиевско-Осетинское, тянущееся широкой полосой вдоль левого обрывистого берега реки.
Стояла середина октября 1892 года. Над селением как бы охраняя примыкающую местность, одиноким молчаливым стражем возвышалась купольная церковь Святого Георгия, сложенная из добротного камня тысячу лет назад. К ней вела торная дорога, по которой неторопливым, привычным шагом поднимался Коста Хетагуров, в широкополой войлочной шляпе и домотканой шерстяной рубашке. Выйдя к наружным стенам, он остановился перевести дыхание, вытер ладонью загорелое дочерна лицо.
Когда Коста становилось нестерпимо плохо, он поднимался сюда наверх, оставаясь наедине с мучительными раздумьями. И сегодня он был рад оттого, что в свой день рождения может побыть один, отрезанный от всего мира. Тридцать три года. Возраст Христа. Но радости не было, только неизбывная печаль. Недавняя кончина отца, старого Левана, бередила душу. Горечь потери не проходила. Оставшись после смерти матери на попечении отца, он сблизился с ним, искал понимания, любви.
Родился Коста в селе Нар Северной Осетии 15 октября 1859 года. В своём очерке «Особа» он писал о том, что его семья принадлежала к высшему сословию «стыр мыгаг» или «сильная фами-лия», корнями их род уходит в глубь веков:
Читатель!
Сбираюсь поведать тебе
Старинную повесть о славном
И доблестном предке,
Стяжавшем себе
Бессмертье в потомстве забавном.
Я сам из потомков его, и как гусь,
Лишь годный в жаркое, нередко,
Встречаясь с другими «гусями»,
кичусь
Прославленным именем предка.
Преданье я черпал из тысячей уст,
А памятник цел и поныне:
Священная роща, иль «Хетагов куст»,
Стоит в Куртатинской долине.
«Хетаг»
Ведущий 2:
Мать умерла рано, и Коста воспитывал отец в спартанском духе. Он отдал сына на учёбу в Нарскую церковно-приходскую школу, где обнаружились его способности к литературе и живописи. О своём отце Коста Леванович вспоминал с нежностью:
«Отца я не только любил, но обоготворял. Таких самородков, гуманнейших, честнейших и бескорыстных, я больше никогда и нигде не встречал. Мы с ним никогда не имели разногласия, и никогда он мне с самого раннего возраста не делал резкого замечания, не говоря уже о каком-либо подзатыльнике. Только долго он не понимал цели поступления моего в Академию художеств и постоянно спрашивал: «Кем ты будешь, кем?» Он очень хотел, чтобы я был военным, но я уже и тогда так же принципиально смотрел на военную службу, как теперь, и он мне не стал возражать».
Леван Элизбарович Хетагуров всегда мечтал дать образование своим детям: сыну Константину и дочери Ольге. Он обратился к властям с просьбой, об определении мальчика на учёбу в Ставрополь. 24 июля 1871 года начальник Кубанской области сделал распоряжение:
«…об отправлении в пансион при Ставропольской гимназии сына прапорщика милиции Левана Хетагурова, Константина, зачисленного по приказанию его императорского высочества наместника кандидатом на одну из горских вакансий в пансионе названной гимназии».
(вступление к романсу А.толстого «Не ветер, вея с высоты», муз. Н.Римско-
го-Корсакова)
Ведущий 1:
Коста вздохнул, рассеянно перевёл взгляд вправо, туда, где сливались Кубань и Теберда и где белели горные кряжи с полосками свежевыпавшего снега. А дальше могучие хребты невидимой чертой сливались с небосводом и уходили далеко-далеко на юг. Воспоминания с неожиданной силой нахлынули на Коста.
Он вспомнил себя двенадцатилетним подростком, когда отец привёз его в губернский Ставрополь.
При воспоминании о гимназии глаза его заблестели, уголки губ тронула улыбка. Годы в гимназии были самой лучшей и светлой полосой в жизни Хетагурова. Ставрополь полюбился сразу стал для него не чужой стороной, а родным домом
А какая интересная и наполненная событиями была жизнь у Коста. Он давал частные уроки, расписывал вывески и рисовал… рисовал… Учителем и впоследствии другом Коста стал Василий Иванович Смирнов, преподаватель рисования в гимназии.
«Василий Иванович подготовил выставку ученических рисунков и на самом видном месте разместил работы Коста. Приезд попечителя учебного округа при наместнике Кавказа – Януария Михайловича Неверова радовал гимназистов, — когда-то он был директором Ставропольской гимназии и оставил по себе добрую память. А со Смирновым они с тех пор сохранили добрую дружбу».
Неверов приехал не один – он привёз с собою нового директора гимназии. Услышав об этом, Коста извлёк старую карикатуру на бывшего директора Пузыревского, где тот был изображён с жандармской дубинкой и зверским лицом. Он быстро набросал ещё одну карикатуру. Пузыревский в бычьем пузыре падает на землю с облаков и кричит: «Я вам… я вам покажу, любезные»…, внизу наблюдающие за «полётом» гимназисты весело смеются.
Новая карикатура рассмешила Смирнова, и он положил её в папку. Осмотр гимназии начался с выставки, подойдя к картинам Хетагурова, Неверов сказал: «Недурно!.. Толк будет! Кто рисовал?»
— Хетагуров Константин, — ответил Смирнов.
Именно Неверов сыграл дальнейшую роль в судьбе талантливого молодого человека. Работы Коста были отправлены в Санкт-Петербург с ходатайством директора гимназии В.Д.Гнипова, который заметил в нём:
«…преобладающую способность, направле-нную к художественной деятельности, в которой он достиг значительной совершенной силы так, что его рисунки с натуры посылаются гимназией на Московскую Всероссийскую выставку». Позднее, Хетагуров посвятил одно из своих стихотворений Неверову:
Я знал его… Я помню эти годы,
Когда он жил для родины моей,
Когда и труд, и силы, и заботы –
Всего себя он отдавал лишь ей.
Я не забыл, как светочем познанья
Он управлял могучею рукой,
Когда с пути вражды и испытанья
Он нас повёл дорогую иной.
Он нам внушал для истинной свободы
Не дорожить привольем дикарей…
Я знал его, я помню эти годы,
Когда он жил для родины моей.
( Памяти Я.М. Неверова)
Три года продолжалось обучение Хетагурова в Петербургской императорской Академии художеств, он получал из Кубанской области стипендию, начисляемую из горских штрафных сумм. Но позднее деньги были растрачены чиновниками. На этом обучение Коста закончилось. Он вернулся во Владикавказ.
(вступление к романсу «Ночевала тучка золотая», сл. М.лермонтова, муз.
П.Чайковского)
Ведущий 2:
Ветер изменил направление, подул с запада, нагоняя редкие серо-пепельные облака. Пёстрая сойка крича, нарушила затишье, прошелестела крыльями над головой и юркнула в густую чащу. Воспоминания…
16 августа 1889 года в Пятигорске состоялось открытие памятника Михаилу Юрьевичу Лермонтову. Оно было поставлено на широкую ногу.
Во Владикавказе был создан комитет, во главе которого стоял начальник Терской области. Комитет разослал во все губернии, города и уезды России подписные листы, большая часть средств для праздника поступила от простых людей. Была составлена и отпечатана программа, в которой были предусмотрены церковные службы, гулянья, иллюминация, танцевальный вечер. Но не предусмотрели только бунтарские стихи Лермонтова.
Хетагуров вместе со своей пятигорской знакомой Анной Цаликовой подходил к площади, где бережно закутанный покрывалом стоял монумент. К площади стекались ручейки людей, они несли гирлянду из живых цветов, на которой выделялись слова: «Великому, торжествующему гению – М.Ю.Лермонтову от благодарного осетинского юношества». На площади у памятника тёмным полукольцом стояли солдаты, а перед ними таким же полукольцом цепь полицейских. Возле мраморного постамента расположились члены юбилейного комитета. Всё шло по заранее определённому распорядку. Казённые речи, плохие стихи, жидкие аплодисменты, бледные улыбки чиновников и администрации. Торжественная церемония подходила к концу, и уже оркестранты готовы были грянуть туш, как вдруг Коста резко обернувшись к толпе, поднял руку:
— Великий, торжествующий гений! Подрастающее поколение моей родины приветствует тебя, как друга и учителя, как путеводную звезду в новом своём движении к храму искусства, науки и просвещения.
А дальше…
Торжествуй, дорогая отчизна моя, и забудь вековые невзгоды,-
Воспарит сокровенная дума твоя:
Вот предвестник желанной свободы!
Она будет, поверь! – Вот священный залог,
Вот горящее вечно светил,
Верный спутник и друг по крутизнам дорог,
Благородная, мощная сила!..
К мавзолею искусств, в храм науки святой,
С ним пойдёшь ты доверчиво, смело,
С ним научишься ты быть готовой на бой
За великое, честное дело.
Возлюби же его, как изгнанник-поэт
Возлюбил твои мрачные скалы,
И почти, как святыню, предсмертный привет
Юной жертвы интриг и опалы!..
Взревели трубы. Это генерал приказал оркестру заглушить голос оратора. Но как справиться со стихией? Овация нарастала…
Ведущий 1:
Ветер изменил направление, стал намного холоднее. Коста привстал, распрямил затёкшую спину, начал медленно спускаться вниз под вялыми, косыми лучами солнца.
Осень уже почти незаметно перешла в зиму, когда Коста Хетагуров решил покинуть Владикавказ. Он получил расчёт в конторе серебро-свинцового рудника акционерного общества «Эльбрус». Мысли были направлены на переезд в Ставрополь.
Почему он выбрал именно этот степной город? Ведь Коста хорошо знал, что за ним неусыпно будет следить полиция. Может быть следовало уехать куда-нибудь подальше? Всё-таки, в Ставрополе у него есть верные друзья, а он так сейчас нуждался в поддержке.
На окраине города Коста подыскал себе скромный домик с помещением для мастерской и жилья, но через некоторое время он перебрался в дом Василия Ивановича Смирнова.
«Итак, снова Ставрополь. Глухой южный городишко. Двухэтажные дома, всё больше деревянные, отставные чиновники, патриархальная жизнь. В дождь мутные потоки неслись вдоль тротуаров по канавам. Множество церквей вызванивали заунывные мелодии. Но был ещё и другой Ставрополь. Ставрополь Мамайки и Каменной Ломки, Шародрайки и Лягушовки». Коста часто бывал в этих районах, знал многих в лицо, а кого-то и по именам. Как много ребятишек. Жизнь обездолила его, у него не было семьи, детей. А как он любил детвору, многие были его верными друзьями. Он страдал, видя, что маленькие ставропольчане из бедных семей не имеют ни библиотеки, ни больницы, да и в школу ходит не каждый. Мы находим в его творчестве стихи для ребят:
Киска, киска, кис! Где ты? Отзовись!..
В тёплой шубке ходит, возле печки спит,
Сказки говорит, песенки заводит.
«Котик»
— Чей ты сын?
— Толая!
— Где был ты?
— Всегда я в школе бываю с утра
А – бе – ве читаю,
Пять – шесть – семь
Считаю: грамотным стать мне пора!
«Школьник»
Что же сделать для ребят? Надо открыть для них театр! Это была прекрасная идея!
«Трудно сказать, кто в этот день волновался больше – актёры или зрители. Возле деревянной эстрады-раковины, где по вечерам звучали польки и вальсы, расставлены длинные деревянные скамьи. Публика, занимающая места, сегодня совсем иная, чем в обычные дни. Девочки в чистеньких коротких платьицах с бантиками в выгоревших светлых волосах, мальчики в застиранных ситцевых рубашках, важно рассаживались на свои места. Дети старались вести себя чинно, но это удавалось с трудом, и вот уже завязалась весёлая возня. А рядом ветер трепал большую ярко окрашенную афишу: «Внимание, дети! Сегодня вы увидите сценку А.С.Пушкина Руслан и Людмила»…
Занавес закрылся, потом раздвинулся вновь. За кулисами слышался громкий шепот, а потом детский крик: «Дяденьки, не забирайте его! Это же дядя Коста, художник… Он у нас на квартире живёт…» А потом шло разбирательство, по какому праву и по чьему разрешению он открыл детский театр.
(П.И.Чайковский «Времена года»)
Ведущий 2:
Осень начала закрашивать зелёные летние тона. Коста работал за мольбертом в порыжевшем от листьев саду. Над усадьбой кружились сухие листья, сорванные ветром с деревьев Воронцовой рощи.
Учёба в Академии художеств оставила отпечаток на всём его творчестве. Свои лучшие живописные работы Коста создал во Владикавказе. В Ставрополе он открывает художественную мастерскую, где пишет портреты по заказу, разных людей и хорошо знакомых и приходивших по газетным объявлениям. А сейчас отложив в сторону все дела, он приступил к задуманному. Торопливо работал за мольбертом, а над усадьбой кружились сухие листья, от опавшей листвы исходил прелый запах увяданья. Работа продвигалась быстро. Готовый портрет предстал перед Смирновым… Пётр Ильич Чайковский. 20 декабря 1893 года в Народном доме состоялся вечер памяти композитора. С большого портрета на зрителей смотрел великий композитор, и звучали стихи Коста:
Разбита стройная чарующая лира,
Повержен жертвенник, разрушен пышный храм, —
Навеки улетел «соловушка» от мира
В страну далёкую, к далёким небесам…
И стало тяжело на сердце, безотрадно,
И мрак, холодный мрак сгустился над душой, —
Удар безвременный, и как он беспощадно,
Как неожиданно направлен был судьбой.
Когда печаль он глубоко сознает
И вещие слова поэта он поймёт:
«Пусть арфа сломана, — аккорд ещё рыдает…
Не говорите мне: он умер, — он живёт».
(Памяти П.И.Чайковского)
Ведущий 1:
Слава Коста росла. Стихи, картины, графика… Он уже давно сотрудничал в «Северном Кавказе», его статьи появлялись почти в каждом номере. А недавно он принял на себя обязанности секретаря редакции, вступил в пай и стал совладельцем газеты. Впрочем, только название осталось от неё, с приходом Коста облик «Северного Кавказа» изменился. Печатались фельетоны, статьи, стихи, поэмы, критические обзоры на литературные темы. Слава… Он чувствовал её и был этим смущён: «За что?» В газету ежедневно приходили письма от знакомых и незнакомых людей с выражением любви и преданности. Ему радостна была эта любовь, но он всё больше чувствовал себя в долгу перед людьми.
Я смерти не боюсь, — холодный мрак могилы
Давно меня манит безвестностью своей,
Но жизнью дорожу, пока хоть капля силы
Отыщется во мне для родины моей…
Я счастия не знал, но готов свободу,
Которой я привык, как счастьем дорожить,
Отдать за шаг один, который бы народу
Я мог когда-нибудь к свободе проложить.
1. К.Хетагуров. Избранные стихи. – Детгиз. – 1952
2. Коста Хетагуров. Избранные стихотворения. – Гослитиздат. – 1939
3. Коста Хетагуров. Ласточка: Стихи для детей – Государственное издательство Северо-Осетинской АССР, Дзауджикау. – 1949
4. Коста Хетагуров. Моя любовь – Кавказ. – Ставрополь. – 1999.
5. Т.Джатиев. За вас отдам для жизнь: повесть о Коста Хетагурове. – Москва. -1969
6. Кравченко, В.Н. Кавказские были. – Южно-русское коммерческо-издательское товарищество. – 2005.
7. Ходарев, В. Терские протоки. – Москва: «Литературная Россия», — 2000